ПРАВИЛА И ОБЫЧАИ, ПРИНЯТЫЕ НА ЯХТЕ. О МОРСКОМ ЯЗЫКЕ
ru.seaclub.lv/noderiga_informacija/1302/3627/
Скажем здесь же несколько слов по поводу так называемого морского языка.
Приходилось и приходится слышать нередко возражения против нашего морского языка, особенно в применении его к любительскому мореходству. К чему он? — говорят возражатели. Разве нельзя выражаться на обыкновенном разговорном языке, а непременно нужно прибегать к условным и мало понятным для других выражениям и названиям? Не является ли это одним, ничем невынужденным обезьянством, лишний раз свидетельствуя о страсти русских вплетать к свою речь иностранные слова?
Против этого, прежде всего, можно сказать, что своеобразный морской язык существует не в одной России, а во всех странах, где существует мореходство, и большее или меньшее число иностранных слов, вошедших в этот язык, показывает только — насколько мореходство у данного народа развивалось самобытно и насколько оно было заимствовано у других народов.
Затем, едва ли кто будет спорить против того, что всякая специальность невольно вырабатывает свои особые названия и выражения, так как всякое особое дело неминуемо создаст и особые понятия, не всегда с удобством выражаемые обыкновенным разговорным языком.
Особое техническое выражение, очень даже часто одно особое специальное слово содержит в себе целую мысль, для выражения которой обыкновенным разговорным языком потребовалось бы иногда много слов. Подобные технические слова и выражения встречаются в любой отрасли, и специалисту обойти без них также трудно, как и обойтись без необходимых орудий и инструментов, требуемых его делом.
Помимо надобности в изображении известных специальных понятий и представлений особыми, не встречающимися в обыденном языке словами и выражениями, происхождение этих технических слов и выражений имеет своею причиною желание достичь наибольшей точности и определенности, чтобы ни одно выражение, ни одно слово, не могло возбуждать никаких сомнений относительно своего значения.
Происхождение этих слов имеет иногда корнем иностранное слово, иногда отечественное, а иногда даже бывает трудно объяснимым.
Русский морской язык ведет свое начало со времен Петра Великого, то есть времени образования в России флота. Новое и притом такое обширное дело, мало или совсем почти не знакомое до того времени русским, потребовало массу новых слов и выражений, не встречавшихся в обыденном быту. Державному основателю флота некогда было, да не считалось им и нужным подыскивать подходящие русские слова и выражения, и он, устраивая свой флот по готовым иностранным образцам, взял вместе с этими образцами и готовые иностранные слова и названия.
Первыми учителями русских в искусстве мореплавания и постройки кораблей были наиболее мореходные народы того времени — голландцы и англичане, много которых переходило в то время на русскую службу. Не мудрено, что и русский морской язык испещрился массою голландских и английских слов; причем можно заметить характерное для истории нашего флота явление: голландские слова вошло преимущественно в номенклатуру рангоута со всеми принадлежащими к нему снастями и парусами, и вообще всего, что касается вооружения и судовых принадлежностей, тогда как английские слова вошли преимущественно в морскую архитектуру.
Затем в него вошло не мало иностранных слов и из других языков — итальянского, французского и пр. Французских слов, впрочем, в нашем морском языке мало, да и те преимущественно относятся или до морской тактики, или до предметов, принадлежащих не исключительно кораблю, как, например, абордаж (abordage), эволюция (evolution), маневры (manoeuvres), гардемарин (gardemauine), экипаж (equipage) и т.п.
Как и все в мире, русский морской язык с течением времени изменялся и дополнялся. Иностранные слова принимали русские окончания, переделывались на русский лад и иногда до того русифицировались, что, в некоторых из них, не сразу даже можно узнать их иностранное происхождение. Например, английское «yes», то есть «да», обратилось в совершенно русское слово «есть», заменяющее у моряков слова: «да», «слушаю», «понимаю» и т.п.; голландское слово blok — блок, «takel» и английское «tackele» превратилось в тали; голландское «kambuys» в камбуз, немецкое «schwabber» (англ. suab, голланд. zuabberen — чистить) в швабру и т.д.
Много иностранных слов, употреблявшихся вначале, теперь совсем забыты и удачно заменены русскими; например, ранк — валкий, штейф — остойчивый, аплей — под ветер, анлюф — на ветер, ликаж — течь, конватер — водорез и т.п. Некоторые иностранные слова, взятые с одного языка, заменились неизвестно для чего словами другого иностранного языка; например, голландское balk — балка, с половины прошлого столетия изменилось в бимс (английское (beam), пилот заменился лоцманом и т.п. Одинаково, как в войсках слова сержант и капрал заменились немецкими унтер-офицер и фельдфебель. К сожалению, и некоторые русские слова заменились иностранными, как, например, окно заменилось словом порт, лестница — трап, крюк — гак, кольцо — рым и т.п.
Многие иностранные слова, вошедшие в русский морской язык, не только переделались на русский лад, но и послужили корнем для многих других слов, встречающихся в буквальном виде в том языке, из которого произошли. Например, от слова топ (голланд. top — верх, вершина) произошли слова топить, отопить, подтопить; от швартов (голланд. zwaar — тяжелый, крепкий и touw — канат) швартовить, ошвартовиться, ошвартовленный; шторм — штормовать, штормовой; найтов (гол. naaijen — шить и touw — канат, веревка) — найтовить, принайтовить; брасы — брасопить, обрасопиться; риф — рифиться, зарифиться, разрифиться; каболка — закаболить; пеленг — пеленговать и т.д.
Стремясь, главным образом, к краткости и определенности выражений, морской язык придал и тем из русских слов, которые в него вошли, свое известное, определенное значение, не всегда равносильное с их обыденным значением. Перечислим некоторые из них:
Брать, взять (противоположное — отдать); говорят: брать рифы — вместо рифиться или уменьшить парус при помощи риф-сезней; взять на штовы — вместо поднять штовы; отдать рифы; отдать якорь — вместо бросить якорь и т.п.
Выкинуть весла — то есть вложить их в уключины.
Если какое-нибудь рангоутное дерево нужно дотянуть до места, то употребляют слово выстрелить; например, выстрелить стеньгу, бушприт, то есть дотянуть до места спущенную стеньгу или выдвинуть убранный бушприт; отсюда каждое рангоутное дерево (кроме бушприта и его продолжений), выдвинутое для чего-либо за борт, называется выстрелом. Что же касается до стрельбы из артиллерийских орудий и ружей, то моряки иногда не говорят стрелять, стрельба, а всегда палить, пальба.
Слово держать употребляется при обозначении направления судна; например, держать полнее, держать круче, то есть идти более с ветром или более против ветра**); держать на створе, так держать и т.п. Когда идя вместе с другими судами, надо спустить (взять полнее) так, чтобы остаться у них под ветром, то судно уваливается, спускается.
Затем говорят также: завалит (например, гик) вместо отнести, отвести, притянуть; отсюда — завалтали. Класть руля — вместо повернуть руль. Заложить какую-нибудь снасть, когда ее надо укрепить на чем либо таким образом, чтобы ее легко было освободить; противоположное действие будет выложить. Прихватить — вместо привязать на скоро. Крепить — вместо привязать. Драить, выдраить — вместо выбрать в тугую. Задраить.
Слово лежать употребляется при означении направления судна, например, лежать таким-то галсом (правым или левым), лежать в дрейфе. Вместо судно идет таким-то галсом или судно находилось в дрейфе, говорят: судно лежит таким-то галсом или судно лежало в дрейфе. Затем, во всех случаях, относящихся до движения судна вперед, никогда не употребляется слово плавать, а всегда идти; корабль идет, а не плывет. Сказать про судно, что оно плывет, будет и вообще неграмотно, так как плыть может щепка, бревно, обломок судна, но не самое судно, которое идет. Слово плавание употребляется только в смысле перехода от одного места до другого.
Особое значение получило также слово качества и в применении к судну означает только его хорошие мореходные свойства; например, остойчивость, скорость и т.п. Противоположные свойства называются пороками.
Слово конец получило свое определенное значение в смысле какой-нибудь небольшой свободной снасти, но оно употребляется и в обыденном своем значении, например, всякая обоснованная снасть имеет два конца: коренной и ходовой и т.д.
Здесь не место перечислять все подобные слова и выражения и желающие могут ознакомиться с ними из специальных морских словарей; приведены они здесь лишь для того, чтобы показать некоторые особенности морского языка.
Делались не раз предложения очистить по возможности наш морской язык от иностранных слов и заменить их русскими, или, за неимением подходящих русских слов, близкими по духу словами других славянских народов. Например, капитан — главарь, шквал — удар, шпангоуты — ребра, штиль — тишина, дрейф — свал или увал ( на Каспийском и Белом морях), сплеснивать — сращивать, рейс — путина; вместо слов, означающих мели: банка, бар, риф — русские слова: намойка, перебор, голынь, плешина, подводница отпрядыш, гребень; брасы — вожжи или правила; галсы — покосы; лавировать — покосить; киль — матица; бурун — беляк и т.п. Но все эти понятия не доводились до конца и не оказали большого влияния на наш морской язык, хотя некоторые иностранные слова и заменились русскими, как об этом уже было сказано выше.
Всякому начинающему спортсмену необходимо на первых порах хорошенько ознакомиться с морским языком, для избежания как могущих произойти нежелательных недоразумений, так и невольных насмешек сотоварищей по спорту. Точное знание всех морских названий значительно облегчит изучение самого дела, доставив начинающему на первых порах возможность не оставаться на судне праздным зрителем, а принимать по возможности сознательное участие в работах. Следует только воздерживаться от употребления таких терминов, значение которых не вполне усвоено.
К сожалению, знание морского языка весьма мало распространено как в обществе, так и в литературном мире. За исключением двух, трех литераторов, действительно знакомых с морем, остальные считаю для себя не только возможным, но даже чуть ли не обязательным перевирать все морские слова и выражения и, желая иногда придать более мореходный характер своему произведению, употреблять их, ничтоже сумняшеся, кстати и некстати.
Не редкость поэтому встретить в печати такие перлы, как , например, человек сидящий, к великому смущению моряков, верхом на поставленном кливере, где очевидно были смешаны английские слова: jib — кливер (парус), на котором трудновато сидеть и jib-boom — утлегарь (рангоутное дерево), на котором сидеть можно, или суда, показывающиеся не на горизонте, а на ватерлинии и т.п.
К настоящему руководству приложен небольшой объяснительный словарь морских слов и выражений, знания которых вполне достаточно для любителя.