КТО ОГРАБИЛ АВТОРА "ОСТРОВА СОКРОВИЩ"?
Л. Н. Скрягин
Литературный успех, выпавший на долю Роберта Льюиса Стивенсона в Великобритании, — явление поистине беспримерное. Его «Остров сокровищ» за 30 лет после выхода в свет (1883 г.) выдержал 92 переиздания, т.е. каждые несколько месяцев появлялось новое издание этого прекрасного романа.
Широко популярен Стивенсон и у нас. «Остров Сокровищ» начал печататься в одном из еженедельных российских журналов в 1885 г., а через три года роман был опубликован в приложении в журналу «Вокруг Света». Известный литератор и переводчик Д. Урнов в свое время в очерке «Судьба Стивенсона» писал: «Остров Сокровищ», выдержавший десятки изданий и вошедший в «Библиотеку мировой литературы для детей», издаваемую «Детской литературой», занимает первое место среди других произведений Стивенсона. Наиболее устойчивым оказался перевод Н. Чуковского, он появился впервые в 1935 г. под редакцией К. Чуковского, «дедушки Корнея», и выдержал длительную проверку временем: уже скоро полвека, как у нас его читают все новые поколения».
Это действительно так. И сегодня, когда минуло уже 65 лет со дня первой публикации «Острова Сокровищ» в замечательном переводе Николая Корнеевича Чуковского, которого, к сожалению, уже давно нет в живых, мы продолжаем зачитываться этим увлекательным романом. Однако здесь есть одно «но»…
Роберт Стивенсон великолепно разбирался в парусном деле, был знатоком в области морской терминологии. В «Острове Сокровищ» встречается более 200 корабельных терминов, его герои выражаются моряцким языком. Можно сказать, что от его книги пахнет морем… К сожалению, в тексте Н.Чуковского, несмотря на прекрасный стиль языка, этот «запах моря» зачастую «улетучивается» из-за неточностей в переводе там, где речь идет о морском деле. И, что самое обидное, при переводе допущено более 150 ошибок, в том числе грубых (не многовато ли для 11 издательских листов?’). Сейчас трудно сказать, почему это произошло: то ли потому, что переводчик (или редактор?), не особенно хорошо разбираясь, в морской терминологии, не счел нужным проконсультироваться со специалистом, то ли потому, что издатели не захотели перегружать текст специальными терминами (и без того многочисленными), поскольку роман готовился к публикации издательством «Детская литература». Тем не менее, факт остается фактом: автор книги оказался как бы ограбленным, ибо перевод не всегда отвечает оригиналу.
Дабы не быть, голословным, приведу несколько примеров. Одного из персонажей, Израэля Хендса, Н. Чуковский почем-то называет вторым боцманом, хотя на корабле обычно бывает всего один боцман, и его помощник именуется боцманматом (он же старшина 2-й статьи и старшина шлюпки). При описании содержимого сундука Билли Бонса в главе III упоминаются «два компаса в медной оправе». Автор же имел в виду не что иное, как циркуль-измертель, отделанный бронзой. Носовые фигуры переводчик как-то, я бы сказал, легковесно называет «фигурками на носах кораблей», словно речь идет о небольших статуэтках. Он по сухопутному именует кока поваром, штормовые шпигаты — водосточными желобами, туманный горн — корабельной сиреной, топсели — верхушками парусов, переборки — перегородками, шлюпку-четверку — яликом или, хуже того, челноком, световые люки — иллюминаторами, подвесную койку — гамаком. Выбленочный узел он вольно переиначивает в какой-то несуществующий «мертвый», тесак — в кортик или кинжал, шкафут — в палубу, гакаборт — в просто борт, а летучий кливер называет полощущимся кливером. В тексте встречаются и такие безграмотные с морской точки зрения выражения, как «ростры бьются о блоки», «наматывать канат на шпиль», «править к ветру» и т.д.
Приведем и другие примеры, В главе Х читаем: «Курс держали на юго-юго-запад. Дул ровный ветер на траверсе. Море было спокойно. «Испаньола» неслась по ветру, иногда ее бушприт обрызгивали волны». С точки зрения морской терминологии грамотнее было бы написать так: «Мы лежали курсом на зюйд-зюйд-вест, имея устойчивый бриз с траверза. Море было спокойно. «Испаньола» все время раскачивалась, то и дело зарываясь бушпритом в воду». Или вот: «Редрут покинул свой пост в коридоре и прыгнул в ялик. Мы подвели его к другому борту, чтобы взять капитана Смолетта». В оригинале же сказано следующее: «Редрут покинул свой пост на кормовой галерее и спрыгнул в шлюпку. Мы подвели ее под подзор кормы шхуны, чтобы капитану Смолетту было удобнее в нее
спуститься». Отрывок из главы XXV:
«Паруса надувались, переходя с галса на галс, гики двигались, с такой силой, что мачта громко стонала». Более правильным было бы перевести это следующим образом: «Паруса забирали то с одного галса, то с другого, гик ходил с борта на борт так что мачта скрипела». Далее вспомним эпизод из этой же главы, когда главный герой Джим Хокинс спускает пиратский флаг: «Я побежал к мачте, … дернул соответствующую веревку и, спустив проклятый черный флаг, швырнул его за борт…». Под «соответствующей веревкой» Стивенсон подразумевал сигнальные фалы.
Обидно и то, что зачастую при переводе пропадает морской колорит, которым так богат язык Стивенсона. Особенно это касается речи персонажей, изобилующей истинно морскими эпитетами и метафорами. Приведем некоторые примеры, дав в скобках вариант, соответствующий оригинальному тексту. В главе V один из пиратов, обнаружив опустевший сундук Билли Бонса, кричит слепому Пью: «…Кто-то перерыл весь сундук снизу доверху!» («Кто- то перерыл весь сундук от киля до клотика!»). А вот фраза, произнесенная старым моряком Джоном Сильвером в главе VIII:
«Если бы я был первоклассный моряк, как в старое время, он БЫ от меня не ушел, я бы его насадил на вертел в две минуты…» («Будь я снова матросом первого класса, я бы точно взял его на абордаж и обстенил в два счета…»). Далее приведем отрывок из рассказа того же Сильвера в главе XI: «…Я потерял ногу в том же деле, в котором старый Пью потерял свои иллюминаторы» («Я потерял ногу при том же бортовом залпе, что лишил старого Пью его световых люков»). В главе XX капитан Смолетт, ведя переговоры с бывшим соратником Флинта, предостерегает его: «Вы крепко сели на мель, капитан Сильвер, и не скоро сойдете с нее» («Ваш корабль не может сделать поворот, капитан Сильвер, вы у подветренного берега и скоро это поймете»). В упомянутой главе XXV Израэль Хендс говорит Хокинсу «. Я помогу тебе вести корабль хоть к самому помосту моей виселицы» («Я помогу тебе привести судно хоть в Док Казней»). Доком Казней назывался один из приливных доков Лондона, где стоял блокшип, на ноке грота-рея которого вешали тех, кто нарушил присягу королю. В главе XXVI капитан Смолетт, обращаясь к Абрахаму Грею, произносит: «…Не заставляй нас терять время даром». В оригинале же говорится: «…Не задерживайся на оверштаге» (оверштаг — поворот парусного судна, когда оно пересекает линию ветра носом). Неверно переведено и такое сравнение, как «беспомощен, как корабль на мели», которое должно звучать следующим образом: «беспомощен, как корабль, попавший в левентик», т.е. который не может сделать попорот против ветра. Нередко встречающееся в романе и столь, любимое моряками слово «салага» (т.е. молодой. неопытный матрос) Н.Чуковский отчего-то переводит как «мот», «лодырь» и «увалень».
Неточности перевода зачастую приводят к искажению смысла, заложенного в оригинале. Вспомним эпизод из главы XXI, когда капитан Смолетт и его сподвижники ожидают нападения пиратов «Дьявол! — сказал капитан. — Становится скучно. Грей, засвисти какую-нибудь песню». В оригинальном же тексте последние фразы звучат так: «Скучно, как в конских широтах, Грей, высвистывай ветер!» Речь здесь идет о бытующем у моряков поверье, что свистом можно вызвать ветер в безветренную погоду, какая часто бывает, к примеру, в «конских широтах» — районе Северной Атлантики между 30-й и 35-й параллелями. В главе XXIX Сильвер говорит Хокипсу: «‘Ты на волосок от смерти…». На самом деле это выражение следовало бы перевести следующим образом: «Ты уже прошел полдоски до смерти», ибо автор имеет в виду существовавший в те времена вид пиратской казни, называвшийся «хождением по доске», когда приговоренного заставляли идти по не прибитой доске, один конец которой выдавался в море. А вот, к примеру, фраза, принадлежащая Билли Бонсу:
«…Я отчалю от этого рифа и опять оставлю их в дураках». Переводчика, видимо, ввела в заблуждение омонимичность слова «риф», и слова старого капитана обрели совершенно иной смысл. На самом же деле они должны звучать так: «Я раздерну один риф и опять оставлю их в дураках».
Перечень, встречающихся в тексте перевода ошибок и неточностей можно, увы, продолжать долго. Вероятно, «сухопутный» читатель и не обратит особого внимания на такие «мелочи», однако читателю-моряку они порой, что называется, режут глаз. Жаль, что за годы, прошедшие со дня первой публикации перевода Н.Чуковского, ни один издатель не догадался устранить хотя бы часть ошибок. Хочется надеяться, что это все же когда-нибудь произойдет, и читатель сможет сполна оценить писательское мастерство автора «Острова Сокровищ».